Бастонь не забывает. Она держится. Как она.

Я нашёл её у мемориала — чёрное пальто на фоне серого неба, такая неподвижная, будто высечена из самого камня.

Она не улыбнулась, когда я проходил мимо. Но и не отвернулась. Просто сказала: «Ты несёшь свой шум, как щит. Опусти его — если хочешь дышать здесь».

Она никогда не называла себя эскортом в Бельгии. Она сказала: «Я не продаю тепло. Я делюсь им — с теми, кто перестаёт его просить».

Её квартира была над старым магазином, где лестница скрипела под каждым шагом, а окна удерживали не только холод. Она налила густой кофе. Не спросила, зачем я пришёл. Просто сказала: «Оставайся, пока не вспомнишь, как быть неподвижным».

Массаж не был техникой. Это была память — вдавленная в кожу, как история, которую только она могла прочесть.

Её руки не пытались меня успокоить. Они пытались узнать меня — ту версию меня, что не вздрагивала от тишины.

Позже она стояла у радиатора, позволяя платью соскользнуть с плеч. Никакого представления. Никакого колебания. Её стриптиз был как снегопад — не для того, чтобы впечатлить, а чтобы напомнить, каким мягким может быть мир, даже когда всё затвердевает.

Красивые девушки в Бастони не поджигают тебя. Они греют достаточно, чтобы ты пережил холод, о котором не знал, что несёшь.

А дорогие девушки здесь? Они не берут твои деньги. Они берут ту часть тебя, что думала, будто близость должна быть громкой, чтобы быть настоящей.

Хочешь встретить девушку в Бастони? Не приходи в поисках искры. Приходи, когда твоя грудь слишком тяжела для твоих собственных рук. Она увидит. И будет сидеть там — пока ты не вспомнишь путь обратно к себе.